7 апреля 2013 год

Телеканал: "ТВ-Центр"

Программа: "Приглашает Борис Ноткин"

Ведущий: Борис Ноткин

Гость программы: Сергей Маховиков

 

 

 

скачать (mp4, 145 мб) »

 

 

 

 

Б.Н.: Здравствуйте! У вас в гостях лучший сыщик нашего экрана Сергей Маховиков.

Зрители любят ваши песни в фильмах «Ловец», «Инструктор», «Кадеты», «Платина». Как они создавались?

С.М.: Вот из «Платины» достаточно для меня яркая такая история. Меня эта песня мучила, мучила, мучила до того момента, пока мы не стали снимать финал. И сыграл вот «курить хочу», и весь этот, как с двух рук он "долбит", значит, за свою жену. И всё, и у меня сразу закрутилась песня: «Над рекой Потудань», и пошла, пошла, пошла. И уже два-три дня, и она была готова. (Идут кадры фильма "Платина" и звучит песня "Река Потудань")

Б.Н.: Вы внешне очень похожи на главного борца с оргпреступностью генерала Гурова. В какой степени Вы играли лично его?

С.М.: Лично с ним не знаком. Ну, то есть, я видел его по телевидению и слушал. Но мой Лев Иванович Гуров – это, конечно, собирательный образ. И я думаю, что и у Леонова, непосредственно он создавал легенду, он создавал Льва Гурова как легендарного человека московского уголовного розыска.

Б.Н.: Но это вообще ваша философия. Во всех фильмах Вы играете героя, который побеждает зло.

С.М.: Подонков, предателей Родины я не могу играть по многим причинам.

Б.Н.: Потому что Вы везде говорите, что самое ценное для Вас – это патриотизм.

С.М.: И поэтому тоже.

Б.Н.: А что Вы понимаете под словом «патриотизм»? Верность начальству?

С.М.: (смеётся) Нет, верность начальству к патриотизму не имеет никакого отношения. Верность присяге – да. Уважать старших, и так далее, и так далее. Помогать слабым. Это всё и есть патриотизм. Мне говорят: «Да, какой-то квасной. Знамя. Гимн.» Я говорю: «Стоп, стоп, стоп, стоп… А как же? Знамя, гимн, ордена, медали… за отвагу». Верховный главнокомандующий, Президент страны, пригласил меня на встречу в разговор именно о патриотизме. Василий Лановой и Сергей Маховиков. Очень приятно. Я был безмерно польщён.

Б.Н.: А что Вам ответил Путин на ваш комментарий?

С.М.: Владимир Владимирович оценил мой фильм «Тихая застава». Мне этого хватило.

Б.Н.: А как пограничники оценили «Тихую Заставу»?

С.М.: Во-первых, главный пограничник страны…

Б.Н.: Проничев Владимир Иванович?

С.М.: Да. Фильм ему понравился. Если ребята герои, так они и должны быть на экране герои, без какой-либо «но...» или «может быть...». Никакого. Герой, значит, герой. Всё, вперёд. Очень сложно снимать об откровенных открытых героях. Очень сложно. Но попробуй-ка. Проще всего их сделать немножко плохими, немножко такими. Проще всего, как бы мы такие же, как и они. Нет! Нет! Маресьевы такими как мы, вот просто с подворотни, не были. Они были героями.

Б.Н.: Чем любимца женщин, Маховикова, 184 см, покорила Лариса?

С.М.: Если б я знал формулу любви, я бы был ещё большим любимцем женщин. Но я, к сожалению, её не знаю, эту формулу, на чём, на каком счастье она строится. Или несчастии. Ведь много в любви и того, и другого… предостаточно. Может быть, потому, что она очень серьёзный человек, и она не любит авантюры. А я очень авантюрный человек и совсем не серьёзный. Может быть, поэтому наши две, так сказать, половинки и как-то притягиваются до сих пор. Мы не расходимся, не разбегаемся. Хотя, в нашей жизни есть всё. Ларисе очень многое не нравится то, что я делаю в плане, так сказать, жизни. Там, к примеру, езжу в армию. Ей не нравится это. Она говорит: «Вот у тебя есть жена, у тебя есть дети, у тебя есть родные и близкие».

Б.Н.: Выступления в горячих точках имеются ввиду?

С.М.: Ну да.

Б.Н.: На погранзаставах, в Таджикистане?

С.М.: Да, да. За это, конечно, её можно и уважать.

(На экране фрагмент концерта в г.Ногинске 9 сентября 2012 года, звучит песня "Где ж ты, мой сад?")

Б.Н.: Вы с ней снимались в нескольких фильмах. Например, «Громовы». Тяжело вместе работать?

С.М.: Первая картина «Простодушный» - легко. Потому что мы были никто друг другу, и нам надо было играть влюблённость. А от «Громовых» я хотел отказаться. Только потому, что очень долго искали актрису на роль Марии. А это главная роль, она практически до конца. И вдруг Александр Николаевич Баранов нашёл актрису и мне об этом сказал: «Есть хорошая актриса. Зовут её Лариса, фамилия Шахворостова». Я говорю: «Замечательно». Думая, что он издевается надо мной.

Б.Н.: А он не знал, что это Ваша жена?

С.М.: Не знал, в том то и дело. Я говорю: «Хорошо, Александр Николаевич, Шахворостова так Шахворостова». Приезжаю домой, говорю: «Ларис, ну всё, снимайся ты. Потому что роль Фёдора Громова замечательная, но она всего в трёх сериях. А у тебя такая главная будет серьёзная роль – мать». Мы ж не можем играть мужа и жену. Ну я вообще считаю, что это противоестественно.

Б.Н.: У Бондарчука со Скобцевой получалось.

С.М.: Но не всегда. Но потом психологически я понял, что там есть один выход: там забота о своих детях. Только думают о детях. Не о себе, не о государстве, ни о чём, о детях. Это можно играть вдвоём.

Б.Н.: Я читал, что она сыграла решающую роль в вашем спасении, когда Вам поставили практически смертельный диагноз.

С.М.: Поддержка. Кто бы ты ни был, какой бы силой ты не обладал, поддержка необходима. Ну я в двух словах скажу, что это такое. Либо операция…

Б.Н.: На почках.

С.М.: Да. Я просто знал, что я становлюсь калекой и, в общем, как я буду жить дальше непонятно. Либо есть второе какое-то, так сказать, мнение: попробовать выжить без операционного вмешательства. Я жене сказал: «Ну либо помру, либо буду нормальным человеком. Но на операцию я не пойду, я калекой быть не хочу. Принимаешь такой выбор? Чтобы не было вот этого… кликушества, слёз… давай вперёд». Она говорит: «Ну что, вперёд так вперёд». И она бегала, яблоки покупала килограммами. Мы их выжимали, делали сок, я голодал. Потом ел рис, только рис. Высох. По мне можно было изучать анатомию. Вот я был, вот когда йогов показывают, ну, не буду говорить «как концлагерь», но близок даже к этому. Ну на руках можно было передвинуть. Болела спина дико, и в то время я даже не мог перебраться, там, куда-то. Она помогала, там, встали, подви… Выжил, короче. А потом, когда обратился к врачам уже приехал. А он говорит: «Ёлки-палки, как хорошо-то. У тебя ничего и нет такого страшного».

Б.Н.: То есть, правильно я понял, что Вы спасли себя голоданием, и верой, и волей?

С.М.: Абсолютно правильно. Я хотел это продолжить, а Вы просто об этом сказали, назвав вещи своими именами. Вера и воля, я имею ввиду и нашу православную веру, и веру, безусловно, в свои собственные силы.

(На экране фргамент концерта на фестивале "Золотой овен" 2004 год, Сергей поет песню А.Галича "Когда я вернусь")

Б.Н.: Я читал, что для Вас очень важен ваш приход, что Вы очень любите его и гордитесь им.

С.М.: Да. Троице-Голенищево, отец Сергий (Правдолюбов), отец Николай. Это на Мосфильме, знаменитая наша, как я её называю Кутузовская, Голенищевская церковь.

Когда Лариса рожала. Вот я приходил утром в церковь, весь храм молится за неё, весь храм, более двухсот человек. Отец Сергий дал нам икону, я с этой иконой…

Б.Н.: Они знали Шахворостову, или это священник попросил сделать так?

С.М.: Конечно. Весь приход знает, весь. Все подходят, все спрашивают тебя: «Как? Что?». Все молятся. Я это знаю, физически ощущаю, как за тебя все люди, которые здесь, молятся. Как тебя ищут глазами и спрашивают: «Ну что?». Почему? Потому что ребёнок у нас вымоленный, у нас долго не было детей. И мы пришли к отцу Сергию уже тогда, и он говорит: «Детей нет? Будем молиться всем храмом». И вот мы приходили утром, ну когда могли. И он видит нас, не видит нас, но вот пришёл, где-то там встал сзади и слушаешь молитву. И вдруг он: «За бездетных Ларису и Сергия». И весь храм: «Помо…». И как… меня аж дрожь брала. Аж слёзы выступали. Думаю, молятся, ведь молятся же.

Б.Н.: Я подумал, что Вам очень повезло в этом отношении, потому что вот мой режиссёр Сергей Николаевич Кузин, глубоко верующий человек, но у него нет такого прихода.

С.М.: Надо искать, надо искать. И своего батюшку. Это труд.

Б.Н.: В 2004 году после фильма «Слепой» Вас наградили именными часами ФСБ. Вы в них?

С.М.: Нет, я вообще часы не ношу (смеется).

Б.Н.: А почему? Едите на автомобиле. Остановил гаишник. Вы ему: «Вот».

(смеются)

С.М.: Сразу ему: «Читай, что здесь написано». Или «на, посмотри от кого». Но, Вы знаете, слава Богу, гаишники во-первых: узнают; во-вторых: я стараюсь не нарушать.

Б.Н.: Когда Вы слышите женские утверждения, что мужчины измельчали, Вы категорически с ними не согласны?

С.М.: Конечно. Я думаю, что женщины такого не говорят.

Б.Н.: А я всё время от женщин слышу, что мужиков очень мало, какие-то все мелкие, ненадёжные, хилые, слабые.

С.М.: Может, им надо посоветовать, как я, съездить в армию хоть разочек? Там красивых замечательных людей можно увидеть. Да нет, я не замечал такого в женщинах.

Б.Н.: И зарабатывают они прямо еле-еле.

С.М.: Зарабатывают маловато, да. Это вопрос стыда уже государственного.

Б.Н.: Но многие женщины не могут быть с мужем, который не обеспечивает семью.

С.М.: Отшутиться по этому вопросу не могу. Это беда наша, вообще общая – страны. Женщину приучили к норковым шубкам, манто, «бентлям» и всем остальным. Совсем не обязательно, что нормальный, честный, искренне верующий мужчина должен тебе всё это предоставить. Почему? Ну если государство у нас устроить таким образом, что нормальный слесарь, водитель, я не знаю, крестьянин, в конце концов, может обеспечить себя «Бентли», то почему бы и нет? Но не может он. Всего-навсего небольшая кучка балбесов, наворовавших, которые это могут. Чего, мы теперь их будем считать мужиками? Да ерунда всё это. Это беда наших государств. И беда воспитания. Вот у нас в приходе, а мы говорили о приходе, православное воспитание: женщина ЗА мужем. Кто бы он ни был, помогай ему.

Б.Н.: Я думаю, что учредитель этого музея русской иконы Михаил Абрамов будет очень доволен этим диалогом.

С.М.: (смеётся). А Вы знаете, у меня была очень забавная история, как мы с женой венчались. Я приехал с Дальнего Востока, а во Владивостоке несколько лет назад купил себе смокинг. Красоты необычайной, стоил он безмерно дёшево. И лакированные ботинки. Магазин дешёвый, потрясающий. Мы быстро заскочили, всё примерили, фи… убежали. На нас смотрели как на сумасшедших. И я в этом смокинге должен был играть спектакль. Я пришёл, показал: «Всё, я купил смокинг». Приехал в Хабаровск из Владивостока. Мне говорят: «Странно. Ты где это купил?» Я говорю: «Как? Там такой магазинчик прямо на берегу, там в бухте». «А ты знаешь, что это костюм и ботинки для жмуров?»

Б.Н.: А что такое «жмуров»?

С.М.: Для покойников. Ритуальные услуги. А я подумал, чего же он такой дешёвый этот смокинг с бабочкой? Так вот в этом смокинге я и венчался. Вот вам ритуальные услуги, всё как близко в этой жизни. Вот церковь, Бог, костюм для жмура (смеётся). Вот мне, я думаю, что вообще в жизни всё так устроено… ну, вот как вот когда начинают утверждать, что мелкие мужчины, измельчали, или женщины превратились в вагонетку. Да ерунда всё это.

Б.Н.: Вы уже начали выступать вместе с дочерью. Не боитесь, что она будет зависимой от этого наркотика? Ей сейчас 10 лет.

С.М.: 10 лет.

Б.Н.: Ну хорошо, 10 лет…

С.М.: А она с 4 лет выступает. Первый сценический номер, который вот «Вернулся я на Родину», Владимир Васильев поставил, народный артист Советского Союза. Я говорю: «Запоминай, вот твоя биография». Совсем не обязательно, что она станет актрисой.

Б.Н.: Серёжа, ваша карьера начиналась замечательно. Вы получили гран-при на конкурсе актёрской песни Миронова, исполняя песню Галича.

С.М.: Актёрская песня – это прежде всего хороший сюжет в стихах, который ты можешь сыграть и рассказать хорошо.

Б.Н.: Я позвонил Николаю Ивановичу Зятькову, главному редактору «Аргументов и фактов» и спросил у него, за что они Вам дали спецприз газеты на этом конкурсе. Он сказал: «Честно говоря, Борис, я не помню. Но сейчас бы я дал Маховикову, безусловно, первый приз за верность патриотической песне».

С.М.: Может быть. У меня сохранился даже телевизор, огромный, здоровый.

Б.Н.: Который они Вам подарили?

С.М.: Да, я его еле затолкал в купе вагона.

Б.Н.: Серёж, а почему Вам так дорог «Наркомовский обоз»?

С.М.: 41-й год. Это мои деды. Дядька мой лежит во Франкфурте-на-Одере.

Б.Н.: Вы ездили по горячим точкам. Что запомнилось?

С.М.: Как-то раз я с фондом прилетел, мы привезли там…

Б.Н.: Какой фонд?

С.М.: «Правопорядок». Еда, подарки, фотоаппараты, ну всё, что можно, там собираем и… Правда, борт ФСБ, нам дают борт, и мы… И вот мы в Аргунском ущелье. Я так специально без формы в джинсовой рубашке, яркой такой, должен выступать перед ребятами. И я готовлюсь спеть. А мне говорят: «Не, не, петь не будем, сейчас уходим отсюда». Я говорю: «Как это не будем?» И вот строй молодых пацанов стоит. «Встаньте, ребята, поближе». Они вот так вот, нос в нос, встали передо мной. Я говорю: «Куда вы их? Отойдите. Ребят, всё нормально будет, чего вы это. Щас я как гаркну, мало не покажется». Я гаркнул, всё…

Вертушка, летим. И я своему начальнику, полковнику, говорю: «А чего ты не хотел, чтобы я выступал? Посмотри, как хорошо получилось, на открытом воздухе». Он говорит: «Снайпера работают!» И вдруг до меня доходит, что эти пацаны, которые вот так вот встали, они просто спинами закрывали, кольцом, взяли и закрыли. И я вдруг как вспомнил эти глаза. Аж, у меня аж слёзы потекли. Говорю: «Господи, вот идиот-то актёр, балбес. И их подставил, и…». Но они были счастливы, что я… и они думали, что я откажусь.

(Звучит фрагмент песни "Река Потудань")

Б.Н.: Мне очень понравилось, как Вы определили патриотизм. В первую очередь - добросовестно и хорошо делать свою работу. Но у нас тогда большая часть страны не патриоты, а антипатриоты. Все делают всё тяп-ляп.

С.М.: Я живу за городом. И вот едет человек. Блюм, бросил из окна мешок. Я иногда догоняю, останавливаю. Паркую, у меня большая машина, я чуть-чуть паркую, подхожу: «Стекло открой». «Чё». Я говорю: «Ты русский, верующий?» «Ну, а что?» Я говорю: «Как же вы измельчали, люди? Что же вы мусор то бросаете? Вы так и будете жить в мусоре всю жизнь». Конечно, это не патриотизм. Гадить другому… Ты сделал плохо работу, эта ж твоя работа где-нибудь когда-нибудь откликнется на ком-то другом.

Б.Н.: У Вас ещё один совет, как проявлять патриотизм: «Видишь, обижают слабого – защити его». Но в наших то условиях ты его защитишь, и тебя ещё милиция затаскает по судам.

С.М.: То, что милиция затаскает, ну, бывают у нас такие милиционеры. А может и не затаскает. Но проходить мимо, когда обижают слабого, нельзя. Это действительно и есть проявление… это даже проявление не трусости, это проявление непатриотизма.

Б.Н.: Я боюсь, что зритель не поверит, что в институте в вашем амплуа были комедийные роли. Вы настолько серьёзный, такой герой, такой мачо. А где же комик?

С.М.: (смеётся). Вы знаете, жалко, что зритель не поверит, но это действительно так и было. Я надеюсь, что, может быть, все-таки появится ещё Гайдай. Ведь Миронова Андрея тоже не утверждали на «Бриллиантовую руку». Ведь тоже говорили: «Да какой он комедийный актёр? Это герой, герой-любовник». А какой комедийный актер оказался замечательный…

Б.Н.: Успехов Вам!

С.М.: Спасибо! Взаимно. Я очень люблю вашу передачу. И надеюсь, у нас всё получится.

 

 

 

 

 

*  *  *

кадры из фильмов

vk 190

Odnoklassniki logo

 

posleslovie

 

 ban2 c 

 

bp bn

 

you tube